Наш герой / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Рассказ обывателя

Однажды госслужащему Вадим Вадимычу подарили автомобиль неопределенной марки, изрядно побитый. Без колес и без руля. А все остальное было. «Владейте и преумножайте», – сказали ему и почему-то погрозили пальцем.

Машина стояла в людном месте у городского Рынка на площади Революции и всем ужасно мешала. Однако – собственность, можно сказать достояние, и нужно охранять. И Вадим Вадимыч стал в машине обживаться. Первым делом он продал часть бензина и приобрел видеорегистратор. При дорогущем тогда горючем это было несложно. На недоуменные вопросы зачем машине в отсутствие колес регистратор Вадим Вадимыч отвечал убежденно: «Пусть будет» и что-то ещё о необходимости следования европейским нормам. Потом в машине появилась охранная сигнализация и навигационный прибор. «А это зачем? – спрашивали его, – вот Рынок, а вот площадь. Неужто заблудились?» Вадимыч отвечал вежливо и сдержанно, но иногда грозил в пространство кулаком. А кому – было непонятно. Врагов у него поначалу не было. И в городе он стал весьма известен. Он даже получил почетное звание «Человек города». Развлекаясь, он надевал военную морскую фуражку, словно капитан большого фрегата, или шлем летчика, всем своим видом имитировал фигуры высшего пилотажа под аплодисменты местных зевак, а чаще всего приглашал в салон автомобиля зрителей, крутил несуществующий руль и кричал: «Би-би!». Дурачился, понятно.

В очередной раз Вадим Вадимыч вложился в подушки безопасности. «Если будет крушение, они нас спасут, – важно сказал Вадимыч, – это наше всё». Упирал на слово «наше». «Позор! – кричали местные патриоты, – он разбазаривает народное достояние!» «Не мешайте, – говорил Вадим Вадимыч, – в конце концов, за рулем я, а не вы». И большинству живущим в городе казалось, что в машине действительно есть руль, а иные уверяли, что мы, наконец, обзавелись колесами, и «резина просто великолепна!»

Чтобы соответствовать духу времени, а может из иных побуждений, Вадим Вадимыч машину освятил, повесил в салоне православный образок, прикладывался к нему и крестился, а другой раз иконку прятал, надевал на голову еврейскую кипу, открывал Талмуд и что-то читал. Может быть он имитировал, просто губами шевелил, неизвестно, поскольку стекла в машине были подняты.

Так бы оно и шло, но однажды в бесколёсную машину врезался тяжелый грузовой автомобиль, потерявший управление. Говорили о террористах, исламском фундаментализме и о том, что Запад отчего-то невзлюбил Вадимыча. Однако подушки безопасности сработали, и Вадимыч торжествовал. И опять грозил кому-то, наверное, тем самым фундаменталистам, а потом уверял, что врагов у него всё одно нет, а есть партнеры. Однако в салоне появилась тяжелая монтировка отечественного производства, – это называлось «импортозамещение», и газовый пистолет. Причем пистолет, опять же, был наш, а газ почему-то импортный. В этом было странное противоречие, когнитивный диссонанс, как ныне говорят, но упрямые демократы назвали это хитрым планом Вадимыча.

«Мы должны защищать народное достояние», – говорил Вадим Вадимыч. И всем опять казалось, что бесколёсное авто принадлежит всем обитателям города. И все рукоплескали. Правда, один юродствующий нищеброд недоумевал и плакал, всё показывал пальцем на полное отсутствие колес. «Пускай! – великодушно говорил Вадим Вадимыч, – у нас свобода вероисповедания. Мы то знаем, колеса – есть! Дайте срок – будет и запасное». И все опять рукоплескали. А нищеброда назвали политическим экстремистом и отправили на лечение в хвойные минусинские леса.

Шли годы. Обездвиженная машина изрядно заржавела. А Владим Владимыч вкладывался в машину и обустраивал, что-то прикупал теперь уже из городского бюджета, и всегда на ура, с воодушевлением народных масс. Установил он дорогие кожанные кресла, супер аудио-систему, бар-холодильник с прохладительным напитком «Слеза Селигера». Это был беспрецедентный вызов корпорации «Пепси». «Владимыч силён! – восторгались городские журналисты, – теперь у нас полная автономия, – и добавляли тише и без пафоса, – скоро будет». Все аплодировали, конечно. А западные партнеры по своей злобе перестали поставлять аксессуары к нашей машине. И если Вадимыч заказывал, к примеру, освежитель воздуха в салон, они присылали ядовито зеленые салфетки или крем для бритья. Западные голоса утверждали, что в автосалоне наличествует джакузи и тайская массажистка. Только в городе немногие верили в это. И как уследишь, если стекла тонированные? – очередное вложение Вадимыча. Он был наша гордость, да. На чужие слухи велись лишь отдельные маргиналы. Потом они присылали письма из того же Минусинска, рассказывали, как они ошибались, и как там хорошо в этих лесах.

А потом город наводнили управленцы, курчавые и кареглазые. Откуда они прибыли – никто не знал. Говорили, что Вадим Вадимыч их сам пригласил, но мы сомневались, конечно. Управленцы совали нос во все дырки, что-то модернизировали, оптимизировали, начали всеобщую синхронизацию, а закончилось полным Торжеством очередного, какого-то по счету, Интернационала. Так это назвали политологи и прочая журналистская шваль.

Машину Вадим Вадимыча попросили вернуть. Хвалили за улучшение внутренней обстановки. Он протестовал, называл авто почему-то галерой, а потом плюнул и уехал в Биробиджан, зря он что ли кипу надевал? Иные уверяли, что – в Крым. Да ведь по нынешним понятиям это одно и то же.

Говорят, он там устроился в местный театр режиссером, – была у него такая в детстве мечта, – и готовит к постановке пьесу «Сон в летнюю ночь».

Горожане Владимычу поставили памятник. Бронзовый Вадим Вадимыч на немыслимом повороте, вцепившись в руль, смотрит в то самое прекрасное далеко, о котором он всегда так много говорил и, которое, оказалось неожиданно близким и суровым. На голове у него бронзовая бескозырка, и взгляд у нашего героя соответствующий.

Однажды проснувшись, горожане обнаружили отсутствие у монумента двух колес. В этом качестве он приобрел ещё более драматический вид. Провели соцопрос среди домохозяек и не стали ничего улучшать. А зачем?