В минувший четверг, 9 апреля, представителей прессы не пустили на заседание историко-архивной комиссии Ульяновской области. Пресс-служба регионального минискусства сослалась на то, что «совещание закрытое», прессу на него не приглашали, а по результатам заседания разошлют пресс-релиз. Журналисты восприняли это как нарушение закона о СМИ, а именно статьи 38, гарантирующей право на получение информации.
Можно подумать, что обсуждалась конфиденциальная информация, но речь не идет о государственной, коммерческой или профессиональной тайне. Краевед Сергей Петров анонсировал прессе мероприятие под условным названием «наш ответ Оренбургу».
Дело в том, что недавно научный сотрудник лаборатории исторического степеведения Федерального государственного бюджетного учреждения науки Института степи Уральского отделения РАН, кандидат исторических наук Елена Мишанина опубликовала статью, содержащую информацию, что известный на всю Россию историограф Николай Карамзин родился в Оренбургской губернии. Заявление Мишаниной произвело удар по гордости ульяновцев, годами называвших Карамзина в числе плеяды наших знаменитых земляков.
Отсутствие каких-либо документов о рождении Карамзина является поводом для дискуссий, которые ведутся уже больше полутора столетий. Часть исследователей склоняется к «симбирской» версии, согласно которой Николай Михайлович появился на свет в родовом поместье Знаменском (сейчас это село Карамзинка Майнского района Ульяновской области). Ульяновский краевед Жорес Трофимов, посвятивший изучению жизни и творчества Карамзина более четверти века, в своих публикациях утверждает, что тот родился в родовом доме на Венце, аргументируя это тем, что дворяне вели сезонный образ жизни: зиму проводили в Симбирске, а в апреле уезжали в деревни, где жили до ноября. Кроме того, считает Трофимов, только в городе мать Карамзина могла рассчитывать на помощь акушерки, и потому семья наверняка осенью вернулась в город.
Мишанина опирается на документы, ранее обойденные вниманием исследователей. Главным из них для нее стало «Особое свидетельство от дворян», датированное 18 ноября 1808 года о том, что поручик Николай Михайлович Карамзин является братом Федору Михайловичу Карамзину. Такие документы составлялись лишь в том случае, если не сохранилось иных доказательств родства. Проанализировав состав свидетелей, Мишанина выяснила, что почти все они проживали по соседству с Карамзиными на территории Бузулукского уезда и являются оренбургскими, а не симбирскими помещиками и чиновниками. Исследователь также ссылается на свидетельства близких родственников историографа. Наталья Ивановна Дмитриева писала академику Петру Пекарскому: «Николай Михайлович родился в Оренбургской губернии в с. Михайловке Преображенское тоже. Ее родная тетя Евдокия Гавриловна Дмитриева, мачеха Карамзина, сообщала: «Отец мой всегда смеялся, говоря своему племяннику: братья твои родились в Оренбургской губернии кругом башкир, и ни один не похож на башкира, а особенно Николай (у которого белизна была необыкновенная), а ты родился около Симбирска и черен как азиатец». Исследователь также указывает на то, что на северо-западе Оренбургской области находится более десяти дворянских усадеб, связанных с семьей Карамзиных.
– Отталкивает безапелляционность заявлений Мишаниной, – комментирует публикацию краевед Сергей Петров. .- Косвенных доказательств в пользу симбирского происхождения Карамзина предостаточно. Сам Карамзин в автобиографии написал, что родился 1 декабря 1766 года в Симбирской губернии (хотя она и была образована позднее).
Ценные документы обнаружила в Государственном архиве РФ научный сотрудник заповедника «Родина Ленина» Елена Беспалова. В «Краткой записке о городах Путешественника из Царского Села на Восток», составленной Карамзиным 15 августа 1824 года для Александра I, на листе о Симбирской губернии Николай Михайлович указал, что там он родился, а его предки владели имениями. Кроме того, в 1824 году симбирское дворянство решило разместить в зале Дворянского собрания портреты выдающихся уроженцев губернии – Николая Карамзина и Ивана Дмитриева. Год спустя князь Михаил Баратаев встречался с Карамзиным в Петербурге и сообщил о случившемся, и тот, выразив благодарность, пожал Баратаеву руку. Если бы Карамзин не считал местом своего рождения Симбирскую губернию, он бы возразил, считает Беспалова.
– Хорошо, что статья Мишаниной опубликована, – говорит научный сотрудник. – При очевидной некомпетентности историка и вольной трактовке фактов это хороший повод для наших исследователей, чтобы они «встряхнулись» и отнеслись к изучению темы более основательно.
Закрытость совещания ульяновской историко-архивной комиссии невольно наводит на определенные размышления. С давних пор на симбирской-ульяновской земле общественность старалась увековечить память о великом земляке. Создали Карамзинскую библиотеку, добились установки памятника и собрали деньги на него. Симбирская ученая комиссия собирала портреты Карамзина. Здесь проходили юбилейные карамзинские торжества. При советской власти издавались книги его и о нем, проводились научные конференции. В 2010 году, когда региональная власть только заговорила о праздновании двух юбилеев – 200-летии со дня рождения Гончарова и 250-летии со дня рождения Карамзина, Жорес Трофимов выразил готовность отправиться в командировку и продолжить работу над карамзинской темой в столичных архивах. Денег ему так и не дали, но краевед от темы не отступился и дополнил новыми материалами свою книгу «Карамзин и Симбирск». Очевидно, долгое «молчание» со стороны Оренбурга стало причиной уверенности нашей власти в том, что место рождения Карамзина не оспаривается и вопрос о финансировании празднования его юбилея в Ульяновске может быть решенным. Только теперь, словно спохватившись, заговорили о том, что в преддверии торжества в регионе намечены… не ремонт печально знаменитой «карамзинки» – психиатрического диспансера, лишенного этого имени, не реконструкция пребывающего в запустении Карамзинского сквера, не постановка спектакля «София» по пьесе Карамзина и, тем более, не воссоздание дома Карамзиных на Венце по найденным Трофимовым чертежам. По плану – лишь выпуск научных публикаций, проведение ряда «круглых столов» и пресс-конференций.
Что же касается «закрытого» заседания, то журналисты у турникета минискусства взывали к законности, но безрезультатно. Ситуацию прокомментировал юрист Константин Толкачев:
– Не бывает истории о закрытых совещаниях в случаях иных, нежели это предусмотрено законом. Все остальное – нарушение фундаментальных принципов демократического государства: гласности, открытости, прозрачности, транспарентности деятельности органов государственной власти, которые вообще-то существуют на деньги налогоплательщиков и действуют для них. В данном случае налицо нарушение статьи 29 Конституции России и закона России о средствах массовой информации – попросту говоря, своеобразная цензура. Этот процесс является неизбежным следствием неверной, неправовой интерпретации самого понятия аккредитации. В Ульяновской области полюбили этот инструмент, подразумевая, что если ты не аккредитовался, то не можешь принять участие в мероприятии. Это извращение требований и норм закона.
Анна ШКОЛЬНАЯ