СЕТЕВОЙ ЛИТЕРАТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ
ВЕЛИКОРОССЪ
НОВАЯ ВЕРСИЯ САЙТА

№14 Юрий МИНЕРАЛОВ (Россия, Москва) Поэтическая страница...

Омилия — Международный клуб православных литераторов
На главную Наша словесность №14 Юрий МИНЕРАЛОВ (Россия, Москва) Поэтическая страница...

Ю. МинераловЮрий Минералов (род. 30 мая 1948, с. Калигорка, Киевская обл.) — российский литературовед, поэт и критик, заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор филологических наук, профессор, член Союза писателей России. Родился в семье инженера-картографа — сына сибирского православного священника. Осенью 1948 г. родители с сыном Юрием вернулись в Сибирь, где семья жила в Хакасии (г. Черногорск), а затем в Кемеровской области (г. Сталинск, впоследствии — Новокузнецк). Окончил филологический факультет МГУ. Пятнадцать лет преподавал в Тартуском университете, двадцать три года (1987—2010) работает в Литературном институте им. А. М. Горького — профессор, заведующий кафедрой русской классической литературы и славистики. Доктор филологических наук (1987), заслуженный деятель науки Российской Федерации (2004), член Союза писателей России. Автор книг «Поэзия. Поэтика. Поэт», «Так говорила держава. XX век и русская песня», «Теория художественной словесности», «История русской литературы (90-е годы XX века)», «История русской словесности XVIII века», «Поэтика. Стиль. Техника», «История русской литературы XIX века (40—60-е годы)», «История литературы XX века (1900—1920-е годы)» (в соавторстве с И. Г. Минераловой), «История русской литературы XIX века (70 — 90-е годы)» (в соавторстве с И. Г. Минераловой), «История русской литературы XIX века (1800 — 1830-е годы)», «История русской литературы XVIII века», «Контуры стиля эпохи», «Введение в славянскую филологию», «Сравнительное литературоведение». Выпустил также книги стихов «Эмайыги» (1979), «Красный иноходец» (1995), «Хроники пасмурной Терры» (2000), «О, солнце моё!» (2003), книгу стихов и прозы «Река времён» (2008).

 

 

Звезды

 

От храмов тень. А в облаках луна.

Тут монастырь. Но где-то лепет милых...

Такой планета Богом нам дана:

кресты не в небесах, а на могилах.

 

Так вижу и так верую, когда

в московском небе городском, нечистом

сияет c башни Божия Звезда,

а не многоугольник оккультиста.

 

 

Махно

 

Кладбище Пер-Лашез.

Лишь туристам не все равно.

Место 6686:

колумбарий, Нестор Махно.

 

Не запорожский казак

и не колдун-чародей.

Маузер, черный стяг,

крылья у лошадей!

 

Бровью батько поведет —

по степи, по костям

войско тачанок войдет

в космические скоростя.

 

Поздно, и нам не судить,

как уж кумекал он там

шашкою прорубить

лучшую жисть мужикам.

 

Правду и ложь разделить,

где он гулял, мудрено.

Но не испепелить

память о батьке Махно.

 

 

***

 

«И в клетке ты меня томил...»

Он выпустил ее из клетки!

Вздохнул,  воспрял и все отмыл

поклёвы и следы кокетки.

 

Вернул свободу птичке милой.

Она ж в окне ловила взгляд:

вилась — не то благодарила,

не то молила взять назад.

 

 

***

 

Гнилое это место, покинь только вокзал!  

Строитель-основатель всем сразу подражал.

 

Понаваял подобий, гибридов налепил.

Ну нету той заразы, которой не привил.

 

Еще ты про усадьбы, про графов мне заладь!

Отсюда все и лезло, чего не расхлебать.

 

Сто лет бы я там не был, хоть пять часов пути.

Масонское гнездовье, Господи, прости.

 

 

Митинг

 

Хрущев был пьян. Хлеб-соль щипнул азартно.

Мусолил пионерку пять минут.

Надел ей орден. (Отняли назавтра.)

Про Сталина понёс, про мир и труд...

 

Кортеж отъехал. Оцепленье сняли.

Те, в штатском, вмиг исчезли без следа...

Мы, школьники, толпу изображали

и с площади рванули кто куда.

 

Уроки завтра вновь начнутся в восемь.

Мы вырастем. Все сбудется, но как?..

А над страною нависала осень.

И ждали вор, предатель и дурак.

 

 

Плесень

 

Детки прихватизаторов и хапуг,

разворовавших страну,

отставляют пальчик, делая «пук»,

и сыплют на инглише, — ну-у!

 

Дочки позавчерашних бандюг,

сегодняшних олигархов,

по фене не ботают, их досуг

в кельях у модных монахов.

 

Внуки провокаторов, орущих в аду,

сынки стукачей востроносых

сидят в интернетах, блоги ведут,

а то и листают Спинозу.

 

Суп из Парижа, личный «рено»,

личный охранник у мальчика...

Только плебей не плейбой всё равно,

хоть и с отставленным пальчиком.

 

Плесень. И мерно уходит в века

русская революция:

стяг над Берлином, советский УК

и сталинская конституция.

 

 

Предгорья

 

Огромные годы назад

мальчишки тут лазали в степь...

Отцовские стены стоят,

а нам созидать уж не сметь.

 

Отцы наши строили дом.

Отец приводил в него мать.

А друг мой в наш дом принес лом...

А сын его рвется ломать...

 

Незрим кукловод и хитер.

Немногие годы, а взял!

Глаза их тусклы, как топор.

В мозгах алкоголь и развал.

 

Да, план сей глобально велик!

Беснуются в доме моем.

Но зрит из угла Божий лик.

И есть Божий мир за окном.

 

Когда уж совсем не смогу —

собраться бы, книги в рюкзак,

да кануть в Саяны, в тайгу.

Господь. Зимний путь. Добрый знак.

 

 

Кот и пёс

 

Два друга, кот и пес, ушли навек.

И что теперь твой вопль многоголосый?!

В который раз скотина человек.

Ты жив, ты есть, и проливаешь слезы.

 

Не доглядел, не уберег ребят...

Побольше кайся и поменьше жалоб.

Ребята были люди и тебя,

ну если б не спасли, так защищали б.

 

А впрочем, ты не врач, не веришь им,

не лечишься и сам... Коса на камень.

И зря мы по утрате голосим.

Друзья мои, всего лишь до свиданья!

 

 

***

 

В тропинках лес, а жутковат.

Кто протоптал-то, хоть узнать бы...

Держись за посох суковат!

Но вот развалины усадьбы,

неведомое затая...

Из борового вышла мрака

и смотрит жалобно твоя

давно умершая собака.

 

 

Байкал

 

1.

 

Вулканы по Сибири гасли,

и звероящер издыхал,

и все меняло ипостаси,

когда Бог сотворил Байкал.

 

Так родился не глаз раскосый

и не вместилище воды,

а мир иной, прозрачный космос,

согретый на земной груди.

 

Здесь чудо всё: и волны грозны,

и скаты тиха бережка.

И нравный баргузин, и сосны,

врастающие в облака.

 

Мир под небесною лазурью...

Стены невидимой отпор

упруго отбивает бури,

несущиеся из-за гор.

 

 

2.

 

Подождите, подводные крылья!

Мне б остаться на кромке земли,

где у моря так мало пожил  я,

и Большие Коты прилегли.

 

Эти дали — особые дали.

После них нету смысла в езде.

Потому что кто был на Байкале —

тот, счастливец, уже был везде!

 

Горожанка, спускаясь к «Ракете»,

на волшебные глуби глядит.

Ищут камни по берегу дети —

лазурит, минерал чараит...

 

Тут вселенной контрольная точка.

Чую мощь заповедной земли...

И лежит омулевая бочка.

И Большие Коты прилегли.

 

 

Бородино

 

И вот редут Раевского... Курган.

А рядом дот, окопы в поле чистом.

Где Бонапарту окорот был дан,

сибиряки размазали фашистов.

 

Все далее Великая война.

Слух носится о новом интервенте.

Все чаще атакует ордена,

кто доблестно громил врага в Ташкенте. 

 

Лихое племя то уж не придет

и не спасет... Ан нет, все в Божьей воле!

Двенадцатый и сорок первый год

невидимо живут на этом поле.

 
Комментарии
Михаил
2020/05/02, 16:44:16
Хорошая поэзия.
Добавить комментарий:
* Имя:
* Комментарий:
   * Перепишите цифры с картинки
 
 
© Vinchi Group - создание сайтов 1998-2024
Илья - оформление и программирование
Страница сформирована за 0.013328790664673 сек.